«Маска Красной смерти» — готический рассказ Эдгара А. По, впервые опубликованный в мае 1842-го года, в журнале «Graham’s Lady’s and Gentleman’s Magazine». Изначально название рассказа содержало приписку: «A Fantasy» (фантазия). Этот рассказ впоследствии был отредактирован автором с небольшими правками. Самые очевидные из них произошли в названии: в версии 1842-го рассказ назывался «The Mask of the Red Death: A Fantasy». В 1845 году, напечатанный в «Broadway Journal», рассказ уже носил название: «The Masque of the Red Death» — исчезла приписка, а слово «Mask» было заменено на «Masque».
Вполне вероятно, что на создание этого произведения оказала влияние эпидемия холеры, вспыхнувшая в Балтиморе, в 1831-м. Возможными источниками вдохновения для автора могли быть «Декамерон» Джованни Боккачо и «Буря» Уильяма Шекспира: в первом произведении группа аристократов бежит в провинцию, спасаясь от вспышки чумы во Флоренции, в пьесе «Буря» страшный человек-зверь Калибан проклинает волшебника Просперо – властителя острова, на котором разворачиваются события пьесы, желая тому умереть от красной чумы. Таковы возможные отсылки к прочим произведениям в «Маске Красной Смерти».
Если говорить о сюжете, то действие рассказа разворачивается в неведомой стране, объятой страшной эпидемией заболевания под названием: «Красная смерть». Сложно сказать, какую именно болезнь имел в виду автор, однако, по описанным симптомам «Красная смерть» больше всего подходит под первичную форму чумы. Жестокий принц Просперо и его придворные, в компании красавиц, танцовщиц, и прочих артистов, укрываются от эпидемии в замке. После прибытия принц приказывает запечатать все входы и выходы, а затем он и его двор предаются различным увеселениям, пока за стенами замка свирепствует «Красная смерть».
В рассказе красочно описывается последний из многочисленных праздников двора – грандиозный маскарад, на который в полночь приходит неизвестный в костюме «Красной смерти». При анализе рассказа можно понять, что страшное в нем — именно неизвестность и страх неведомого: в самом начале своего произведения Эдгар А. По играет на извечной боязни перед неизвестным — читатель не знает ни время, ни место, ни причину эпидемии, поразившей целую страну, даже сама болезнь «Красная смерть», остается для него загадкой.
Болезнь в рассказе символизирует страх бренности бытия: ведь недуг развивается в считанные минуты, человек испытывал боль, головокружение, покрывался багровыми пятнами. Эти пятна и кровавый пот — визуальное свидетельство торжества неведомой силы, под воздействием которой жертва была обречена. Так читатель погружается в таинственную и пугающую атмосферу рассказа, полностью доверяя себя повествователю.
Современники автора не понаслышке знали об ужасах эпидемии. Вне всякого сомнения, рассказ, повествующий о смертельной инфекции, от которой нет спасения, мог пугать их гораздо больше, чем в наше время.
Что касается места действия в рассказе, здесь По соблюдает традиции восемнадцатого века, по которым замки — отдаленные, отрезанные от прочей цивилизации, являлись основным пространством развития происходящего во многих готических произведениях эпохи. В изображении деталей автор также следует готической литературе. Не случайно черный и красный цвет выбрал автор для седьмой анфилады, где располагаются часы из черного дерева, что отбивают оставшееся гулякам время: чёрный цвет в европейской культуре считается одним из символов смерти. В искусстве часы стали символом скоротечности человеческой жизни и бренности бытия. Помещая данные символы в свой рассказ, автор подсказывает читателю, что принца Просперо и его двор ожидает нечто страшное, именно из-за этого предчувствия участники маскарада замирают каждый раз, как часы отбивают время в черной комнате. Данный художественный прием нагнетания тревожного ожидания развязки, которое испытывают не только персонажи, но и читатель называется «саспенс». Единственный персонаж, который сохраняет полное спокойствие – это рассказчик.
На такое явление в искусстве, как образ смерти, оказала значительное влияние мифология, поэтому творцы обращались и будут обращаться к этой теме. Фантастика рассказа заключена в самой маске «Красной смерти», которая надета не на человека, а на некий фантом — под маской ничего нет! Одна из интерпретаций произведений состоит в том, что рассказиком произведения является сама Смерть, так как, если в замке не осталось никого в живых, кто же поведал историю? Следовательно, она сама могла быть условным очевидцем. В произведении По Смерть иррациональна: ее нельзя потрогать, но она — неизбежна. И неузнаваема до последнего.
При этом не столько «Красная смерть», сколько рок настигает двор принца Просперо. Сам принц принял решение укрыться в замке вместе с теми, кого он посчитал достойной компанией. Согласно его же замыслу, был выстроен замок, в котором он и его двор нашли пристанище и свою погибель. Следовательно, даже черная анфилада, где и погиб Просперо, явилась частью его собственного плана. И можно предположить, что сам принц распорядился установить эбеновые часы, которые отсчитывали оставшиеся мгновения его жизни. Он даже распорядился, как ему умереть, бросившись в погоню за незваным гостем. Столь роковое стечение обстоятельств с большой долей вероятности может произвести пугающий эффект на читателя.
Принца Просперо и его окружение не спасли ни стены, ни оружие, ни бесстрашие. Заслуга По как художника относительно новеллы «Маска Красной Смерти» состоит в образной и эмоциональной насыщенности, атмосфере неизъяснимого ужаса, когда приходит то, что не спасение, как для праведной души, но — месть. Очень лаконично и выразительно писатель показал, что находящееся за пределами человеческого привычного понимания на самом деле — часть реальности, которая может проявиться под самыми разными масками. Оптимистическое же начало состоит в том, что смерть — составляющая жизни, они неделимы. И только искусство на эти вечные темы также остается вечным.
