Фильм Квентина Тарантино «Криминальное чтиво» в одночасье сделал его создателя мировой кинематографической знаменитостью. «Криминальное чтиво» – культовое кино, высоко ценимое как интеллектуалами, так и зрителями попроще. «Криминальное чтиво» – кино простое и загадочное, разбитное и жутковатое, бульварное и философское в одно и то же время. В «Криминальном чтиве» Тарантино откровенно глумится над своими персонажами, над традиционными киноповествовательными приёмами, глумится над зрителями, над самим собой и даже над здравым смыслом. Как ни странно, такая стратегия оказывается выигрышной…
Это криминальное, криминальное, криминальное чтиво
Фильм Квентина Тарантино 1994 года «Криминальное чтиво» поразил, удивил, ошеломил, восхитил, разочаровал, привёл в бешенство – и всё в одно и то же время. Фильм получил множество кинонаград, включая и самые престижные из них: «Золотая пальмовая ветвь за лучший фильм» Каннского фестиваля, «Оскар», «Золотой глобус».
О «Криминальном чтиве» пишутся исследования, «Криминальное чтиво» возглавляет список «Сто лучших фильмов всех времён и народов» по версии американского журнала «For Him Magazine». Неискушённым зрителям импонирует, что картина «интересная и не слишком грузит», в ней много действия, забавных персонажей, смачных диалогов, интеллектуалам – то, что она даёт пищу для ума, её можно пересматривать (причём в …надцатый раз лучше это делать уже выборочно, «поглавно» что ли) и каждый раз находить что-то новое. «Криминальному чтиву» предъявляли претензии за расистские высказывания персонажей фильма: так словечко «ниггер» звучит на всём протяжении картины не один десяток раз, а вполне допустимое в англоязычной среде слово «fuck» – более двух с половиной сотен. Сейчас-то этим особенно никого не удивишь (а как, собственно, должны выражаться лос-анджелесские гангстеры?!), но для 1994 года это было всё же достаточно круто!
Этот нехороший Квентин
Высказывались мнения: мол, диалоги и монологи фильма – откровенный трэш и жвачка. Например, знаменитые рассуждения двух бандитов – Винсента Веги (Джон Траволта) и Джулса Уиннфилда (Сэмюэл Л. Джексон) о четвертьфунтовом сэндвиче, который в Европе именуется «Королевским с сыром», или рассказ о том, что некий Антуан делал массаж стоп жене мафиозного босса Марселласа Уоллеса (Винг Рэймс) Мии Уоллес (Ума Турман), за что по приказу Марселласа был сброшен с четвертого этажа.
Трэшевы и тавтологичны не только диалоги, но и целые сцены фильма. Такова, например, история золотых часов, принадлежавших отцу Бутча Куллиджа (Брюс Уиллис), ныне стареющему боксёру-профессионалу: отец Бутча, пребывая во вьетнамском плену и желая передать мальчику фамильную ценность, проносил часы долгих пять лет в единственном месте, где их не могли бы отыскать его вьетконговские мучители – в собственной заднице. А после его смерти ещё два года носил в аналогичном месте его боевой товарищ капитан Кунц. Такова и сцена изнасилования Марселласа в подвале ломбарда, куда он попадает, сводя счёты с обманувшим его Бутчем. Таковы и две сцены с искажённым цитированием бандитом Джулсом фрагмента из книги пророка Иезекииля – один раз за мгновенье до убийства незадачливого воришки Бретта, второй раз перед свершением акта прощения столь же незадачливого грабителя Ринго (Тим Рот).
Оправдание Тарантино
С Тарантино, впрочем, взятки гладки! Он честно предупредил зрителя: «криминальное (бульварное) чтиво!» То есть низкопробность диалогов, сюжетных ходов задаётся как бы априори. К тому же не следует и эпоху забывать! Конец 1980-х и 1990-е в литературе, в театре, в кинематографе – разгул, половодье постмодернизма. А Тарантино едва ли не постмодернист номер один американского кинематографа. Отсюда все эти скрытые цитаты, перемигиванья с излюбленными Квентином американскими фильмами прошлых лет и явлениями масскульта, зачастую весьма не много говорящими российскому зрителю.
Тарантино несколько лукавит, разумеется. Бульварное-то оно, конечно, бульварное, но американский режиссёр всё же имеет в виду некую благородную цель использования бульварщины: поднять оное до уровня высокого искусства, привлечь к его кадрам зрителя-интеллектуала, «реабилитировать» жанр. Что-то удаётся, что-то, наверное, не вполне. «Криминальное чтиво» Тарантино – фильм изрядно переоценённый. Многие приёмы, впервые появившиеся здесь, были потом использованы и самим Квентином и другими режиссёрами. Тем же Алехандро Иньярриту в многонагражденном и облетевшим мир фильме «Сука-любовь». Так произошло с главнейшим тарантиновским приёмом: повествованием-пазлом. Вся история разбита на ряд частей, «глав», каковые перемешаны между собой и образуют порядок, кажущийся произвольным. Отсюда – знаменитый парадокс Винсента Веги. В середине фильма персонаж Брюса Уиллиса убивает персонажа Траволты. А в финале картины последний появляется живёхонек и здоровёхонек. Но к тому времени, впрочем, в голове зрителя весь пазл уже складывается, и он понимает, что Винсенту Веге осталось жить всего несколько часов – до утра.
Но некоторые сцены не просто удались, они стали классикой мирового кинематографа. Например, танец Траволты и Турман вошёл в рейтинги лучших сцен вообще и танцевальных в частности.
Управляемый хаос и коктейль за пять долларов
Это и есть фирменный знак Квентина Тарантино, а конкретно – его оскароносного «Криминального чтива» – управляемый хаос: чтобы понять фильм, чтобы всё стало на свои места, голову поломать всё же приходится. Когда же пазл складывается, тогда и трешевые диалоги, вроде, оказываются оправданными, тогда и некоторые парадоксы фильма разрешаются, тогда и появляется законченная история всех персонажей, представленных в микросюжетах.
В фильме звёздный состав. Здесь и Траволта, после некоторого спада 1980-х обретший новое дыхание. Здесь и Брюс Уиллис, вопреки своему привычному экранному образу супермена, снявшийся в драматической роли. С «Криминального чтива» начинается звёздный путь Умы Турман. Опытный Тим Рот, конечно, до встречи с Тарантино уже снялся и у Тома Стоппарда и у Питера Гринуэя, но настоящая, мировая его известность началась тоже с этого фильма. Криминальный же его дуэт с Амандой Пламмер попросту блистателен. Стива Бушеми в небольшой роли официанта ретро-ресторана «Джек Рэббит Слимс» практически не узнать.
В фильме перемешаны стили, экранные образы актёров – и выходит этакий, поминаемый в знаменитом диалоге Винсента Веги и Мии Уоллес молочный коктейль за пять долларов – ингредиенты как будто обычные, а результат их смешения – особенный. Как раз на те самые пять долларов.
